Керим Рагимов

Керим Рагимов родился в Ленинграде в 1970 году. Его часто называют одним из немногих в современном российском искусстве живописцев-фотореалистов, однако это не так. Рагимов, несомненно, является медиахудожником: несмотря на то, что его холсты выполнены с такой визуальной точностью, что почти неотличимы от фотографий, источником его вдохновения и точкой приложения сил является не непосредственная реальность, а реальность медиа, газетная, журнальная и телевизионная картинка.

Рагимов окончил Художественное училище имени Н. Рериха в Ленинграде в 1989 году. Был близок кругу художников цитадели ленинградского\петербургского искусства «Пушкинская, 10». В 1993 году в галерее «Борей» курировал хулиганскую выставку-акцию «Картины на вес», предъявлявшую во всей красе коммерческую невостребованность художника и искусства. Картины с выставки, включая работы самого Рагимова, зрителям предлагалось купить по цене 1 доллар США за 1 г веса; в центральном зале галереи стояли весы для взвешивания младенцев. Акция была заведомо обречена на провал (цена получалась запредельной, тем более для тогдашних нищих посетителей), и это полностью соответствовало тогдашним отношениям искусства и рынка в постсоветской России.

Однако с самых ранних бунтарских лет Керим Рагимов не изменял своей стезе: фигуративной живописи со всеми формальными признаками реалистичной. Прошедший школу академического рисунка, нормативной композиции и живописи, он вольно или невольно совершил постмодернистский шаг: не отрекся от этой школы, но отступил от нее на шаг назад и сделал ее своим инструментом, той призмой, через которую у него стала преломляться и современная жизнь, и современное искусство. Для работ Рагимова характерна многослойность, многоступенчатость переосмысления реальности: во-первых, источником образов служат не непосредственные объекты, а их изображения, фотографии — сделанные самим художником или напечатанные в прессе — или картинка на экране телевизора или мониторе компьютера; следующий шаг отстранения — стилистика, которую художник применяет, чтобы на основе изображения написать картину (это далеко не всегда гиперреализм); в-третьих, готовые работы получают еще один смысловой уровень, когда складываются в единую серию, — а Рагимов именно мастер серий, он никогда не делает единичных холстов, он мыслит проектами, и общая идея проекта связывает картины, как цемент кирпичи, в единое большое произведение.

Точкой отсчета для художественного пути Рагимова стал конец 1993 года. Тогда он начал работу над несколькими проектами, некоторые из которых продолжаются по сей день. Начал писать свою личную энциклопедию сюжетов и состояний.

Первым из них был проект «Метро». В небольшом формате, маслом на бумаге художник сделал «портреты» всех станций петербургского метрополитена (общим числом на тот момент чуть менее шестидесяти) — и свою камерную историю искусства. При том, что все улицы и здания прекрасно узнаваемы, Рагимов дарит каждой свою стилистику, и чего тут только нет. Станция метро реалистическая а-ля передвижники и реалистическая а-ля официозные живописцы поздней сталинской эпохи; метро в духе японской гравюры и метро в духе русской иконы с соблюдением всех канонов; метро фовистское и метро нью-йоркской школы 1960-х. Метрополитен, существующий с 1953 года, сам по себе является энциклопедией архитектурных стилей второй половины ХХ и начала XXI века; Рагимов же перемножает его на энциклопедию художественных стилей, а также природных состояний (день-ночь, зима-лето), порождая уже собственных неповторимых франкенштейнов.

В проекте «Roadoff» Рагимов копирует классические пейзажи русской живописи — «Утро в сосновом лесу» Ивана Шишкина, «Вечер на Украине» Архипа Куинджи и другие — добавляя в каждый пейзаж современную деталь: дорогой люксовый автомобиль-внедорожник, потерпевший в пейзаже крушение. Сверкающий джип у Рагимова то врезается в поваленную сосну, на которой резвятся шишкинские медвежата, то безнадежно буксует в грязи вечной русской дороги. Лэндкрузеры и Мерседесы застревают в вязком русском культурном слое. Противопоставление России и Запада, классики и современности, природы и технологии у Рагимова разрешается однозначно в пользу первых; из сегодняшних дней особенно интересно смотреть, как художник предвосхитил нынешний всплеск реваншистского национализма.

Тогда же был начат главный проект Рагимова, который продолжается по сей день и, видимо, закончится только вместе с жизнью автора — «Человеческий проект». Это ни много ни мало групповой портрет человечества, состоящий из десятков отдельных групповых портретов. Все они крупноформатны и трудоемки, первое впечатление от них — изумление кропотливости многомесячной работы, инвестиции труда художника, много месяцев буквально «вылизывающего» каждый холст мазками, пока они не сольются в гладкое изображение, которое на первый взгляд можно спутать с фотографией. Оригиналами, с которых Рагимов пишет картины «Человеческого проекта», являются фотографии из газет и журналов или кадры из телевизионных и онлайновых репортажей. Среди них есть как знаменитые, так и проходные: первый снимок мертвого Че Гевары и катающиеся на карусели китайские туристы, заложники в мешках на головах, взятые в плен террористами, и голливудские ковбои на фоне заката. В «Человеческом проекте» Рагимов тоже экспериментирует со стилистиками из арсенала живописи ХХ века, но много мягче. На первый план выходит, как он говорит, намерение «перечислить, перерисовать всех и вся». Однако его натура — не жизнь «как есть», а медиакартинка, которая в наши дни для большинства является реальностью более значимой, чем та, которую «можно пощупать». Человечество пишет свою летопись посредством масс-медиа, а Рагимов пишет летопись масс-медиа красками на холсте — в обоих случаях в поле зрения попадает далеко не все, что происходит, и процесс отбора как у медиаимперий, так и у художника, пожалуй, самое интересное.