Константин Звездочетов

Константин Звездочетов начинал свою деятельность в конце 1970-х в группе «Мухомор». Молодым радикалам был совсем не по душе интеллектуальный герметизм московского концептуализма. В духе русских футуристов они называли свои акции «выходками» и стремились делать искусство веселое и необязательное. Подтрунивая над интеллигентами, которые страстно и некритически идеализировали всю дореволюционную культуру,. Создали целую мифологию вокруг гротескной фигуры поручика Ржевского, героя скабрезных анекдотов, Не умея играть и петь, они записали хулиганский «Золотой диск», который передали по Би-Би-Си, после чего опасных шутников и разрушителей всех ценностей демонстративно забрали в армию.

В мрачной и наполненной самоиронией «последембельской» серии «Пердо» (1986−1989) мы видим колючую проволоку, сторожевые вышки и мрачных людей в ватниках. Сюжет захватывающий — страной правит вампир Илья Ильич, тезка Обломова. Злодей похитил божественный Арбуз, которому поклоняются обитатели Пердо. Народные массы восстают и побеждают, но в сутолке затаптывают своего мужественного лидера, Жору. Безжалостный диктатор и противостоящие ему стойкие оппозиционеры сплавлены в блистательную мифологическую амальгаму. Но в августе 1991-го этот наполненный картонными страстями мир прорвался в реальность: обнаружилось, что Илья Ильич подозрительно похож на Бориса Ельцина, который в момент создания «Пердо» был еще неизвестным партийным функционером.

Свой фирменный прием нагромождения принципиально несопоставимых культурных пластов Звездочетов довел до совершенства в инсталляции «Артисты — строителям метрополитена» (1991). Иронически апеллируя к величию только что ушедшей в прошлое советской империи, он скопировал форму пышной сталинской мозаики станции метро «Комсомольская-радиальная», прибавив для пущей красоты еще и золотой, «древнерусский» фон. А в центр композиции поместил разогнанный до монументального масштаба забавный кадр из фильма Леонида Гайдая «Кавказская пленница». Зажигательная комедия, поставленная в оттепельном 1966-м году, принципиально не несла в себе никакого идеологического заряда. Режиссер и актеры очень хотели, чтобы люди, наконец, хорошо повеселились. Как и сам Звездочетов в историческом 1991-м.

Большая часть западных зрителей в documenta Касселе при всем желании не могла разгадать самый важный фрагмент этой монументальной головоломки. Московским зрителям Звездочетов задал другую загадку. На выставке «Дхармендра» (1992) на стеллажах стояли коробки из-под различных товаров, пустые бутылки, украшенные неряшливыми рисунками. Троица Вицин-Никулин-Моргунов расположилась на коробке из-под обуви, а бутылку из-под вина украшала этикетка с персонажами из цикла «Пердо». На зарождающийся рынок вторглись клоуны с нелепыми маркетинговыми решениями. Но и московские снобы, отринувшие всякую безвкусицу, не могли без подсказки разгадать звучное название выставки: Дхармендра — это псевдоним любимого широкими народными массами индийского кино-актера.

Партизанскую критику общества потребления Звездочетов продолжил в 2009-м в проекте «Нормальная цивилизация», где было множество баночек, бутылочек и коробочек с вручную сработанными яркими этикетками. Отрицая свою связь с поп-артом, художник говорил о своей ностальгии по тем временам, когда советские люди обожествляли товары массового производства, случайно попавшие к ним с мифологического Запада. И теперь и сами попали в ту дивную страну, о которой только мечтали когда-то.

Звездочетов любит лукаво повторять: «Я теперь мертвый художник». Нарушив все музейные каноны, большую часть своей экспозиции в Московском музее современного искусства (2009) он заполнил невыразительными пейзажиками, повзаимствованными в журнале «Крокодил» за 1955-й год. Там критиковалось массовое производство мастерами соцреализма совершенно обезличенных картин. Точно в таком же положении находится и современный художник, поставляющий на рынок монотонный поток художественной продукции. Печальной ситуация. Поэтому Звездочетов мастерски превратил собственную монографическую выставку в чистый цирк и буффонаду, свалив на одном этаже все сделанное им за почти 30 лет. На вернисаж заслуженный художник явился в облике клоуна; на церемонии открытия получил от верных соратников торт в лицо. И подтвердил свою приверженность старому лозунгу «Мухоморов» — «Искусство — это образ жизни, способ существования в культуре».